- Что за люди ваши миллионеры с Уолл-стрита? — спросили меня иа днях.
- А какова продолжительность поездки по железной дороге? —
захотелось мне ответить, но я не стал. Вместо этого я просто сказал: —
Очень похожи на других людей. — Но, согласитесь, они ужасно неотесанные? Я всегда думал, что они некультурные — и даже хуже.
— Нисколько, — ответил я в защиту весьма оклеветанного класса. — Некоторые из них входят в число лучших людей в Америке.
— Не может быть, чтобы вы говорили серьезно? Неужели они действительно обладают всеми достоинствами?
Я уверил спрашивавшего, что, если рассматривать их как класс, так оно и есть.
"Миллионеры Уолл-стрита" — отнюдь не стая samos, ищущая, кого они могут сожрать.
Термин "Уолл-стрит" эластичные, чем резиновая лента. Он
охватывает все, что угодно — в воображении публики, — от братии,
разбогатевшей на воровстве, члены которой никогда и не видят
Уолл-стрита, до самых сильных наших финансистов и банковских
учреждений. "Миллионеры Уолл-стрита" включают и выдающихся спекулянтов,
сделавших состояния на явно азартной игре, и наиболее консервативных из
наших банкиров и местных капиталистов. Сколько людей сделали — и сохранили — миллионы НСКЛЮЧИТЕЛЬНО через спекуляцию акциями. Немногие.
Таким людям, как Джон У. Гейтс — типичному миллионеру
Уолл-стрита, как их описывают авторы романов, — нужно было быть больше,
чем биржевыми спекулянтами, и сделать больше, чем просто покупать и
продавать акции, чтобы достичь того, чего они достигли. Прежде, чем
появиться на Уолл-стрите, Гейтс заслужил репутацию лучшего продавца в
Соединенных Штатах. Он знал, как делают гвозди и вытягивают проволоку —
в прямом смысле — лучше, чем любой эксперт в этом бизнесе. А запасясь
товаром, он знал, как его продать. Таким образом, он отнюдь не был
пустышкой, глупым ничтожеством. Но его известное предложение "спорим на
миллион" запомнилось, в то время как его реальные достижения в области
промышленности быстро позабыты публикой, если она вообще о них знала.
Ни один "миллионер Уолл-стрита" самого критикуемого типа не
лишен какого-то особого умения в том или ином направлении. Люди,
самостоятельно ставшие миллионерами, — не дураки. Немногие из них
жулики. Беда в том, что сумасшедшие выходки немногих пачкают репутацию
остальных. И, конечно, когда плутократ с Уолл-стрита выходит из себя,
из этого получается прекрасная скандальная история для газет.
За один час за столом в Монте-Карло Чарльз М. Шваб снискал
больше неприятной славы, чем смог за годы удивительных достижений в
производстве стали. Это сместило его, в некотором смысле, с
президентского поста самой большой промышленной организации в мире,
миллиардодолларовой "Стил корпорэйшн". Уке после этого он совершил
больше, чем любой другой сталелитейщик в Соединенных Штатах, но девять
человек из десяти, услышав упоминание имени Шваба, вспомнили бы
инцидент в Монте Карло, не обращая внимания на все остальное. Я никогда не встречал более щедрых и добросердечных людей, чем
"миллионеры Уопл-стрита". Даже худшие из них имеют искупающие
добродетели щедрости и благотворительности. Кроме того, они применяют
эти достоинства в масштабах, которые публика просто не может
вообразить. С другой стороны, среди "миллионеров Уолл-стрита" есть и
несколько паршивых овец. Самый заядлый матерщинник и богохульник, с
которым я когда-либо сталкивался, один из наших весьма солидных
магнатов городского транспорта. И его словарь выдает его, показывая,
кто он в действительности. Да и другие, надо признать, не могут писать
греческих стихов или конкурировать с Цезарем или Цицероном в роли
римских писателей. Но это, скорее, их беда, чем вина, Очень многие из них
стараются восполнить то, что они упустили. Они изо всех сил стараются
развить вкус и научиться ценить искусство и музыку. Они щедро тратят,
стремясь поощрять и культивировать изящную сторону жизни. Они могут
знать больше о Ридинге, чем о картинах Рембрандта, но когда они уходят
от первого, то часто стараются познакомиться со вторым.
Есть и другой, более многочисленный класс "миллионеров
Уолл-стрита". Люди калибра Моргана, Шпайера, Селигмана, Кана, Баргона
Хепбёрна не нуждаются ни в какой защите в вопросах культуры. Много
лучших умов страны находят свою сферу деятельности на "Уолл-стрите". Если смешать хорошее с плохим, то получившийся сводный
"миллионер Уолл-стрита" окажется не таким уж никчемным, недостойным
уважения, бесчестным типом, каким его столь часто представляют.
|