Как автор классического труда по инвестированию "Воспоминания фондового оператора" (Reminiscences of а Stock Operator), среди многих других великих книг и статей, Эдвин Лефевр (Edwin Lefevre) дал важное понимание человеческой природы инвестора. Жизнь Лефевра началась далеко от Уолл-стрита — он родился в Панаме, где его отец находился по делам бизнеса. Хотя в 1890 году он окончил Университет Лихай (Lehigh University) по специальности горный инженер, он избрал журналистскую карьеру, начав работать в "Нью-.Йорк сан". К сожалению, его работа включала в себя утомительное компилирование ежедневных котировок товарных фьючерсов на все — от яиц до нефти. В конце концов, он убедил своего редактора позволить ему написать материал о банановой промышленности. После того, как материал опубликовали, он написал поддельное похвальное письмо, убедившее редактора полностью перевести его в писатели.

В 20-е и 30-е годы Лефевр писал исключительно для "Сэтердэй ивнинг пост" и в течение тех лет получил известность благодаря своему пониманию Уолл-стрита. Например, вот что он писал о бычьих рынках: "Они идут своим путем потому, что человеческая природа не меняется. Прежде, чем они заканчиваются, они способны вырождаться во взбешенный карнавал азартной игры..." А вот пример из 1932 года: "Опрометчивые дураки теряют первыми — они заслужили убыток, а осторожные мудрые люди теряют позже, потому что глобальное потрясение не спрашивает о личных рекомендациях". Никогда не баловавшийся с акциями, Лефевр приобретал представление о взглядах инвесторов главным образом через интервью. Его сын как-то вспомнил, что его отец мог провести с объектом всего 10 минут и узнать все, что ему нужно было знать.

Крах 1929 года и его последствия дали много материала. Размышляя о том, будет ли когда-либо снова безопасно инвестировать, он писал: "1. Никогда! 2. Всегда! Никогда для толпы... Всегда для разумного человека; ибо все зависит от того, что вы называете 'безопасным' в мире, населенном склонными ошибаться людьми". В "Исчезнувших миллиардах" Лефевр описывает некоторые из приводящих к ошибке черт таких как нежелание инвестора признавать тревожные признаки того, что бык пробежал свой путь до конца. Он оставляет читателя с вопросом, смогло ли сумасшедшее человечество научиться чему-нибудь из ужаса 1929 года.

Для миллионов американцев это означало бы деньги и комфорт, если бы они следовали совету, данному три тысячи лет назад: "Во дни благополучия пользуйся благом, а во дни несчастия размышляй!" В переводе Библии короля Иакова на жаргон фондовой биржи это звучит так: "На медвежьем рынке обязательно делай то, чего не делал на бычьем рынке!" Когда вы имеете дело с состояниями ума, вы узнаете, что люди всегда были тем, чем они являются сегодня, с тикером или без тикера.

Причина, по которой фондовый рынок должен обязательно оставаться без изменений в том, что спекулянты не меняются; они просто не могут. Они не могли видеть вершины в начале 1929 года, как не могли видеть и основания в конце 1931 года. Рассудительные деловые люди, не желавшие продавать абсурдно переоцененные ценные бумаги, не желали покупать, двумя годами позже, недооцененные акции и облигации. Имела место та же слепота по отношению к реальной стоимости, только если на бычьем рынке умы спутывает тяжелая черная жадность, на медвежьем рынке его место занимает страх. Опрометчивые дураки теряют первыми — они заслужили убыток, а осторожные мудрые люди теряют позже, потому что глобальное потрясение не спрашивает о личных рекомендациях. Однако есть общее мнение, что мудрые богатеи избегают кары — как обычно. Вы постоянно слышите об огромных убьпках неудачливого большинства, хотя и не происходит никакого разрушения фактического богатства или материальной собственности, как это случается на войне.

Финансовые обзоры в конце года, останавливавшиеся на степени убытков, не напоминали проигравшим, что первыми улетучились выдуманные доллары. Все, искавшие в 1928 или 1929 гг. "легких " денег, потеряли и мечты, и наличные в 1929 или 1930 гг. 1931 год не пощадил никого.