Джейсон учится в шестом классе и мало-помалу наживает состояние. Мы
с сыном видим его почти каждьтй день по дороге в школу. Он катит в
своем лимузине с шофером, сидя на заднем сиденье — такой нарядный, в
клевом костюме и темных очках. Эх, до чего ж это здорово — быть
одиннадцатилетним, богатым и клевым! Что за жизнь! Ладно, признаю, я
немного увлекся. Сказать по правде, ездит он не в лимузине, а на
самокате. И насчет клевого костюма с очками я тоже немного приврал.
Джейсон носит великоватый для него свитер и джинсы, никаких очков на
нем нет, зато по его щекам сразу можно сказать, что он ел нынче на
завтрак. Но дело не в этом. Дело в том, что Джейсон — бизнесмен. Бизнес у него простенький, но зато выгодный. Джейсон покупает
жевательную резинку, четыре-пять пачек в день. Пачка стоит 25 центов, в
каждой по пять пластинок. По словам моего сына, Джейсон, едва придя в
школу, превращается в своего рода супергероя. Ни дождь, ни слякоть, ни
вреднющие школьные видеокамеры-ничто не способно ему помешать продавать
жвачку. Думаю, клиентам Джейсона нравится делать покупки у супергероя
(а может, все дело в том, его клиенты — это ребята, которых после
уроков оставляют в школе). Но как бы там ни было, Джейсон продает
каждую пластинку жвачки по 25 центов. (Думаю, — сам я ни разу этого не
видел, — он сует распечатанную пачку потенциальному покупателю под нос
и говорит: «Хочется небось? Вижу-вижу, хочется!» И повторяет эти слова
до тех пор, пока его однокашник или падает в обморок, или расстается с
четвертаком.) По подсчетам моего сына, продавая пластинки по 25 центов,
Джейсон загребает на каждой пачке 1 доллар 25 центов. А поскольку
каждая обходится ему в 25 центов, получается, что на каждой пачке,
которую он сует... извините, продает, он наживает 1 доллар чистой
прибыли. Четыре-пять пачек в день — это же куча денег!
Ну так вот. Как-то раз, снова увидев Джейсона, я спросил у моего шестиклассника:
— Послушай, как, по-твоему, сколько денег огребет этот ваш Джейсон к окончанию школы?
Сын — назовем его Беном (хотя вообще-то его имя Мат) — приступил
к подсчетам, используя для них все cилы своего ума (и несколько
пальцев).
— Постой, постой, — повторял он. — Значит, четыре бакса в
день, пять дней в неделю. Это выходит двадцать долларов в неделю.
Недель в учебном году тридцать шесть, получается семьсот двадцать
долларов в год. Если он проучится еще шесть лет, то к окончанию школы
заработает четыре тысячи долларов с хвостиком! Упускать такую возможность преподать сыну урок было никак нельзя, и потому я спросил:
— Бен, если бы Джейсон предложил тебе купить половину его
бизнеса, сколько бы ты ему дал? Ну то есть представь: он готов все
шесть лет, до окончания школы, отдавать тебе половину своей прибыли,
однако деньги с тебя хочет получить сейчас. Сколько бы ты заплатил? — Ну... — видно было, что на этот раз Бен начал вертеть мозгами
по-настоящему: все-таки речь шла о реальных деньгах, — может, Джейсон и
не по четыре-пять пачек в день продает, а по три — так оно вернее.
Значит, он делает доллара три в день. Все равно за неделю получается
пятнадцать. За тридцать шесть недель — это будет тридцать шесть
умножить на пятнадцать (вообще-то, тут я мог бы ему немного помочь) —
получается больше пятисот долларов в год. Учиться Джейсону еще шесть
лет, выходит шесть на пятьсот — три тысячи долларов к концу школы! — Ладно, — сказал я. — То есть, насколько я понимаю, ты дал бы Джейсону за половину его прибыли полторы тысячи долларов, так?
— Ну вот еще, — немедля ответил Бен. — Во-первых, зачем мне платить
полторы тысячи, если я всего полторы и буду с этого иметь? Тут и смысла
никакого нет. Потом, я эти полторы стану от Джейсона частями получать
шесть лет. Так чего ж я отдам сейчас полторы тысячи, чтобы они ко мне
возвращались целых шесть лет? И опять же, может, дела у Джейсона идут и
лучше, чем я думаю, и тогда мне достанется больше полутора тысяч. Но
ведь не исключено, что и хуже! — Ну да, — поддакнул я, — а может, кто-то еще из ребят начнет
продавать в школе жвачку, и получится конкуренция, и Джейсон столько,
сколько теперь, зарабатывать не сможет. — Не-е, Джейсон у нас практически супергерой,— возразил Бен. — Не
думаю, что кто-нибудь сможет торговать так же лихо, как он, об этом мне
беспокоится нечего. — Ладно, я тебя понял, — отозвался я. — Бизнес у Джейсона
хороший, однако отдавать за половину его полторы тысячи долларов — это
перебор. Но допустим, Джейсон предложит тебе эту половину за один
доллар. В этом случае ты ее купишь?
— А как же! — выпалил Бен таким тоном, каким дети обычно спрашивают: «Папа, ты что, идиот?»
— Хорошо, — продолжал я, решив пока не обращать внимания на его
тон. — Правильная цена лежит где-то между долларом и полутора тысячами.
Считай, мы почти уже подобрались к сути дела. Так сколько бы ты ему
дал? — Четыреста пятьдесят баксов. Столько я заплатил бы сегодня. И
если я за шесть лет наберу полторы тысячи, то буду считать, что
заключил хорошую сделку. — Бен явно был доволен своим решением. — Отлично! — воскликнул я. — Вот теперь ты наконец понял, чем я зарабатываю на жизнь.
— Пап, ты о чем? Я совсем запутался. Я у тебя и жвачки-то в руках ни разу не видел.
— Нет, Бен, жвачкой я не торгую. Я занимаюсь тем, что прикидываю,
сколько стоит какой-нибудь бизнес — вот как мы с тобой оценивали бизнес
Джейсона. И если я могу купить бизнес дешевле, чем он по моим прикидкам
стоит, я его куплю! — Погоди секунду. — Бен явно был в замешательстве.— Что-то у тебя
все больно просто получается. Если бизнес стоит тысячу долларов, кто же
станет продавать его за пятьсот? Как выяснилось впоследствии, этот на первый взгляд разумный и
очевидный вопрос оказался на самом деле вопросом волшебным, и на нем-то
вся эта книжка и держится. Я сказал Бену, что он только что задал
главный вопрос, что, верит он в это или нет, но существуют места, где
тот или иной бизнес продают за половину цены. И сказал, что могу
научить его отыскивать эти места и покупать такой бизнес. Но,
разумеется, сказал я ему, тут есть одна хитрость.
Хитрость эта не в том, что ответ невероятно сложен. Да ничего
подобного. И не в том, что нужно быть гением или супершпионом, чтобы
найти тысячедолларовые бумажки, которые продают за пятьсот. Бумажки
искать не нужно. Собственно говоря, я и книгу-то эту решил написать не
только потому, что хочу, чтобы Бен и его братья с сестрами поняли, чем
я зарабатываю на жизнь, но для того, чтобы и сами они научились
вкладывать деньги с выгодой для себя. Думаю, чем бы они в будущем ни
занялись (вовсе не обязательно — управлением финансами, я их на этот
путь наставлять нисколько не собираюсь), им наверняка нужно будет
знать, как толково вкладывать часть своих заработков. Однако, как я уже сказал Бену, тут есть одна хитрость. И
состоит она в том, что вам придется выслушать длинную историю,
потратить время на то, чтобы ее понять, и, самое главное, вы должны
поверить в то, что она правдива. На самом-то деле в конце этой истории
находится та самая волшебная формула, о которой я говорил во Введении и
которая со временем сделает вас богатым человеком. Я не шучу. К
сожалению, если вы не поверите, что она сделает вас богатым, она этого
и не сделает. А с другой стороны, если вы поверите в историю, которую я
собираюсь вам рассказать, — я имею в виду, поверите по-настоящему, всей
душой, — тогда вы сможете выбирать, как вам богатеть: с формулой или
без нее. (С формулой это дело отнимет гораздо меньше времени и сил, да
и результаты У большинства людей получатся гораздо лучшие, однако,
дочитав книгу до конца, вы уж сами решите, каким путем вам идти.) Ладно-ладно, я знаю, что вы подумали. Что это за ерунда насчет
поверить — не поверить? О чем вообще речь — о новой религии, Питере
Пене или о Гудвине, Великом и Ужасном? (Нет, я вовсе не собираюсь
показывать вам хрустальн й шар, в котором сидит ведьма, — я их и сам
все еще до смерти боюсь, — и летающих обезьян никаких тоже не будет —
главным образом, потому, что они к моей истории никакого отношения не
имеют.) А вот как насчет «сделает вас богатьтм»? Что это может значить?
Разве книга способна научить человека стать богатым? Ерунда какая-то.
Будь это так, все бы уже разбогатели. Тем более если в ней есть
волшебная формула. Если каждьтй знает волшебную формулу, а богатьтм
стать все равно может не каждьтй, значит, и формула эта не работает. Но ведь я обещал вам, что история будет длинная. И начать ее я
собираюсь с самого начала. Потому что для моих детей, да и для
большинства других все это окажется новостью. Потому что взрослых, даже
если они думают, будто уже много чего знают о вложении денег, даже если
они окончили бизнес-школу и даже если они управляют деньгами других
людей, учили не тому, чему следует. И было это так с самого начала.
Очень немногие верят в правдивость истории, которую я собираюсь
рассказать. Я знаю это, потому что, если бы они в нее верили
понастоящему, всей душой, то и людей, которые с толком вкладывают
деньги, было бы намного больше. А их мало. Я уверен, что могу научить
вас (и каждого из моих детей), как стать таким человеком. Так что
давайте все-таки начнем.
|