И если вы спросите того другого, образованного парня, на чем он основывает свой пятнадцатилетний прогноз, он приведет так много причин, что вам будет жаль, что вы спросили. Но он должен знать лучше. Если он когда-либо оторвет нос от мелочей своего замечательного бизнеса и рассмотрит его и его историю в целом, он будет вынужден признать печальную правду, что прискорбно малое число финансовых "экспертов" когда-либо знали на три года вперед (не говоря уже о пятнадцати), что произойдет с любым классом ценных бумаг и что большинство обычно оказываются потрясающе не правы в оценке намного более короткого времени, чем это.

И все же он не лгун, как и наш другой друг. Они оба во власти добровольного заблуждения ребенка, не могущего заставить себя поверить всему, что слишком неприятно. Но мы ожидаем, что ребенок вырастет и научится отличать реальность от того, что всего лишь его страстные надежды.

Мы, однако, требуем слишком многого от наших романтичных уоллстритовцев — а они все романтики, иначе они никогда не выбрали бы этот бизнес, бизнес грез. Они продолжают мечтать о завоеваниях, переворотах и власти для себя и для людей которым они дают советы.

Некоторым людям Уолл-стрита удается утратить их, израсходовав достаточно лет. Но они почти никогда не утрачивают абсолютной мечты: что есть секрет, логически постижимый, в подъеме и падении финансовых предприятий — что "глубокое изучение" того-сего может что-то доказать; он подскажет посвященному, когда начнется рост или даст спекулянту лучший, чем равный шанс на проведение прибыльной операции или гарантирует состоянию надежный 4-процентный прирост на протяжении нескольких поколений. Все эти вещи, очевидно, непредсказуемы, но правда слишком горька, чтобы смотреть на нее открытыми глазами.

Если этот бизнес — бессмысленный бизнес, что станет с людьми, занимающимися им?

Я говорю не только об их средствах к существованию, которые в данный момент, вероятно, на своем самом низком уровне, (Это про мена.) Ибо ни языки людей, ни языки ангелов не могут удержать публику от Уолл-стрита, как только цены начинают быстро расти.

Главная угроза относится к их чувству собственного достоинства. Если человек не может быть авторитетом в своей собственной профессии, в чем вообще он может добиться авторитета?

Крупье за рулеточным столом не утверждает, что знает что-то о порядке, в котором выпадают номера. Он только следит, чтобы ставки должным образом оплачивались и чтобы заведение не обкрадывали -это работа, требующая компетентности.

Но ни один уоллстритовец не желает быть просто крупье. Он упорно утверждает, что он и пророк, и ученый, и кудесник денег.